СЕЗОН ОРУЖИЯ   >  Олаф Триггвассон. "Страннее чем рай"

"Если в роду человеческом переведутся убийцы, извращенцы, алкоголики и наркоманы, если мордобой и кровопролитие перестанут приносить удовольствие хотя бы одной тысячной процента взрослых здоровых людей, на Земле наступит рай. Но это будет рай для стада кастрированных животных. Без зла нет добра, без ноля нет десятки, без твоего сознания нет мира. Без мортидо — тяги к разрушению и смерти, невозможно воплощение либидо — стремления к любви и жизни.

Мне не представляло большого труда создать ВР, в которой невозможно насилие. Но в таком случае получилось бы, что я создал всего лишь ещё один телеканал для младших школьников! С другой стороны, много ли радостей знала раньше жизнь семидесятилетнего паралитика или даже вполне здорового клерка из "Юнион Банка"?

Уже в первой трети двадцатого века обнаружилось повальное стремление к бегству от повседневной реальности. Кинобоевики и мелодрамы, комиксы, выпивка и наркотики, рок-н-ролл, перманентная сексуальная революция — более манифестируемая, нежели происходящая на самом деле — несколько позже компьютерные игры и видеопутешествия пытались удовлетворить всеобщую тягу к острым ощущениям. Но это были всего лишь грубые суррогаты. Да, люди бежали от действительности. Куда? В никуда, в ничто.

Но с появлением Виртуальной Реальности появилась вторая, альтернативная действительность, не знающая скуки нашей мирной повседневности. Здесь отныне живет твоя Тень, твое темное начало, и здесь оно остается. В тот день, когда неведомыми маньяками будут уничтожены все нейрокомпьютеры, наступит конец света, ибо все Тени выйдут в материальный мир. Человечество захлебнется в собственной злобе. Оно живет, пока живет ВР. Читая эти строки, ты скажешь, что я уготовил миру Апокалипсис. Идиот. Я подарил миру вечную жизнь, ибо ВР неуничтожима."

"Уже на исходе прошлого века, несмотря на всеобщую эйфорию по поводу темпов и перспектив развития компьютерных технологий, мне стало совершенно очевидно, что возможности развития электронных компьютерных систем практически исчерпаны. То же самое, только в десять раз острее, ощущалось мною по поводу устройств отображения видео— и аудиоинформации: мониторов, громоздких очков, шлемов, наушников и устройств обратной связи — перчаток, всех этих трехмерных джойстиков и микрофонов. Я уже не говорю о том, что такие органы чувств, как вкус, обоняние и осязание вообще оставались не у дел. К кретинским комбинезонам для "секса через океан" серьезно могли относиться только патологические сексуальные маньяки, лишенные, вдобавок, какого бы то ни было вкуса к своему маньячеству.

В 1999 году я выбросил свою новомодную альфа-станцию "Prime" в свинцовые воды Балтики, раскроил молотом всё свое тогдашнее нехитрое ВР-оборудование, купил авиационный билет до Катманду и исчез на три года. Там, в Тибете, моя голова очистилась от глупых западных предрассудков и я отыскал правильное решение, изменившее мир.

"Чтобы почувствовать вкус свежего бифштекса с кровью, необходимо откусить кусочек", — скажет невоспитанная домохозяйка, которая не умеет пользоваться ножом и вилкой. "Чтобы почувствовать вкус свежего бифштекса с кровью, необходимо, чтобы сигнал чувствования пришел в головной мозг", — скажу я и буду совершенно прав. Когда наш язык соприкасается с жареным мясом, мы, строго говоря, в этот момент еще ничего не знаем о его вкусе. Только спустя несколько микросекунд сигнал добегает до головного мозга, обрабатывается там и сообщает нашему сознанию: "Бифштекс — дерьмо; пережаренный и недосоленный".

Этот пример подходит для иллюстрации того, как мы вообще живем и постигаем то, что называем реальностью. Что бы мы ни делали, к нам ежесекундно сбегаются тысячи разнообразных сообщений реальности: "ты давишь весом своего тела на собственные ступни и ты чувствуешь прикосновения морской гальки", "морской ветер овевает твое тело", "твой нос вдыхает аромат йода, подгнивших водорослей и далекого костра во-он там, на песчаной косе", "твои глаза видят все это плюс солнце плюс морскую синеву плюс прекрасную обнаженную француженку у далекого костра" и так далее и тому подобное. Более того, как сейчас достоверно установлено, наш мозг — сложнейшее кибернетическое образование во Вселенной — способен воспринимать и обрабатывать еще массу информации, поступающей от второй, третьей и Бог знает еще каких сигнальных систем, о которых мы пока еще ничего не знаем.

Повторю еще раз: то, что ты называешь таким ультраобъективным словом "реальность", это просто совокупность информационных сигналов, которые получает и обрабатывает твой головной мозг. И даже самый твой невероятный оргазм — в конце концов всего лишь сухая констатация мозга: "оргазм".

Поэтому любому барану ясно, что достаточно лишь правильно подготовить пакет информации и послать его в твой мозг непосредственно, минуя твои привычные рецепторы, чтобы ты почувствовал себя куколкой бабочки в момент метаморфозы, коровой под быком, Наполеоном в день Ватерлоо, прокаженным пророком Аль-Хакимом из Мерва или — если угодно — господом Богом."

"ВР без боли — ничто. Без боли — значит без наслаждения, без страха, без эмоций. Поэтому я сделал боль и положил ей меру. Если, пробив титановый панцирь, пробив кевларовую подкладку, пройдя сквозь одежду и кожу, в твою грудь вонзится меч Джирджиса и войдет в твое живое сердце, ты не только увидишь его, ты не только почуешь запах своей горячей крови, но ты испытаешь то, что должен — боль. Очень сильную боль. Возможно, меньшую, чем испытывают в действительности — ибо она будет изготовлена добрым компьютером Координационного Центра, а не твоими злыми человеческими нервами, которые не знают пощады — но это будет очень сильное, ха-ха, переживание. И, очнувшись среди океана липкого холодного пота в своей капсуле, ты поймешь, какое это прекрасное времяпровождение — жизнь."

"Что же такое истинная Виртуальная Реальность, которую я подарил несчастному человечеству?

Во-первых, это сверхмощные нейрокомпьютеры, связанные в одну глобальную интернациональную Сеть. Универсальная база данных содержит миллиарды эталонных сигналов для твоего мозга и она ежеминутно пополняется новыми. Из этих эталонов нейрокомпьютеры создают все, что ты видишь, слышишь, нюхаешь и чувствуешь.

Во-вторых, это периферийные Координационные Центры, фильтрующие или ослабляющие смертельно опасные сигналы, следящие за здоровьем пользователей и отвечающие за соблюдение правил игры.

В-третьих, это личные пользовательские капсулы. Во время сеанса они блокируют сигналы от естественных органов чувств и заменяют их сигналами, идущими от нейрокомпьютеров. Кроме этого, капсулы отслеживают реакцию мозга на поступающие сигналы и, перехватывая команды мозга различным частям тела, возвращают их нейрокомпьютерам. Так обеспечивается обратная связь, а заодно исключается вся эта комическая дурь вроде сучения ногами во сне.

Даже если человек в ВР бежит олимпийскую дистанцию или, допустим, занимается любовью с какой-нибудь милой особой, он внешне остается спокоен, как безмятежно спящий младенец. Кое-что, конечно, подавлять просто нельзя. За счет этого иногда выделяется немного пота, слюны или различных секреторных веществ в зависимости от пола пользователя. Большинству это даже нравится, а те, кого это не устраивает, могут убираться вон из моей Виртуальной Реальности."

"Не вызывает сомнений, что тот хаос в ВР, который наблюдается сегодня, довольно быстро закончится. Точно так же, как племена кроманьонцев когда-то научились объединяться, ограждать подходящие холмы высоким частоколом и, спустя некоторое время, назвали себя Египтом, Вавилоном, Спартой и Римом, точно так же Зоны Включения рано или поздно будут обнесены стенами из черного стекла, десятиметровой брони, железобетона и, объединяясь в зависимости от предпочтений пользователей, назовут себя княжествами, герцогствами и империями. И тогда бесконечная и утомительная вакханалия убийств и разврата, которая сейчас кружит в ВР, будет упорядочена в рамках "законных" правительств и "справедливых" войн.

Мы не можем иначе. Нам нечего повторять и нечего воплощать в виртуальной сверхдействительности, кроме собственной истории и химер нашего подсознания".

"Почему я устроил все так, а не иначе? Почему ВР представляет сравнительно узкий спектр возможностей для аватаров? Почему нельзя испытать ощущения сперматозоида в тот момент, когда он атакует яйцеклетку? Почему нельзя стать облачным антициклоном протяженностью в тысячу миль и пролиться на землю ледяным дождем? Почему нельзя воплотиться в стаю железной саранчи и сожрать Солнце?

Потому что все это было бы дешевой ложью. Подделкой. Блевотиной.

Потому что твой мозг не имеет никакого опыта восприятия подобных переживаний и никакого опыта управления десятью миллионами членистых лапок одновременно.

Да, у тебя есть кое-какая генетическая память. Да, она позволяет со временем освоиться в теле собаки или дельфина. Да, в силу глубинной сексуальной амбивалентности твоей природы, если ты рожден женщиной, ты можешь стать вполне умелым любовником, а если мужчиной — более чем привлекательной девственницей. Эти переживания твой мозг обрабатывает более или менее исправно кроме некоторых патологических случаев абсолютной несовместимости. Ты даже в состоянии управлять аватаром крылатого быка или киборга. Но все бесформенное (как облако), абстрактное (как метеор), множественное (как рой пчел), сверхмалое (как сперматозоид) навсегда закрыто для тебя. Если ты, конечно, легальный пользователь, а не безумец. Потому что есть еще черный рынок, где продаются любые, подчас смертельные в первую очередь для самого пользователя, аватары.

А для совершенно сумасшедших сукиных детей существует Утгард."

"Каково же было мое удивление, когда я узнал, что это место уже существует!

Собственно, этот факт совершенно естественен и, казалось бы, удивляться нечему. Не приходилось сомневаться в том, что найдутся противники моего порядка. Потому что всегда есть порядок и всегда есть его противники. Но я никогда не мог подумать, что эти противники обнаружатся так скоро и что они сразу предпримут столь решительные действия! Когда я узнал о взрыве Восьмой Мюнхенской подстанции, я понял, что умирать еще слишком рано. И я отложил свою смерть.

Но в то время как терроризм, направленный против мировой виртуальной реальности, совершенно естественен, далеко не очевиден тот факт, что в результате подрывов различных компьютеров, работающих на ВР, может получиться что-то стоящее. Утгард. Для тебя, например, это не очевидно. И это верно.

Дело вот в чем. Существующая компьютерная сеть настолько огромна и запутана, что с кибернетической точки зрения ее коэффициент сложности давно уже превзошел Порог Триггвассона, одну из фундаментальных мировых констант. Иногда ее именуют еще Порогом Предсказуемости.

Классическим примером системы, чей коэффициент сложности значительно превосходит Порог Предсказуемости, является человеческий мозг. Ты не знаешь, какая мысль возникнет у тебя через минуту. Тем более ты не знаешь что приснится тебе следующей ночью и плохо помнишь то, что приснилось позавчера. Но ты — это ты. Самое забавное, что никакая аппаратура, никакие вычислительные алгоритмы тоже не в состоянии сделать о твоем мозге самый плевый прогноз. Да что прогноз! Невозможно понять что творится у тебя в голове сию секунду. Итак, цвергу понятно, что человеческий мозг — штука непостижимая. И что произойдет с твоим конкретно сознанием если из твоего конкретно мозга время от времени безболезненно удалять маленькие кусочки, тоже ни один цверг предсказать не может.

Компьютерная сеть, которая обслуживает мировую виртуальную реальность, куда сложнее твоего мозга. Хотя бы уже потому, что ей — пусть очень поверхностно — приходится ежедневно разбираться с миллиардом чужих мозгов. И вот появляются террористы. Они взрывают одну из десятков тысяч виртуальных подстанций. Они как бы вырезают маленький кусочек из огромного мозга.

Сеть нейрокомпьютеров — организм саморегулирующийся, самообучающийся и местами самопрограммирующийся. Поэтому результат очень плохо предсказуем. Мы можем только сказать наперед, что сеть будет всеми силами спасать себя в целом, но чем-то ей придется пожертвовать.

Вместо пустой теории террористы предложили нам очень полезную практику. Они начали взрывать. Они взрывают, а мы видим как реагирует на это сеть. И мы входим в ВР, и мы видим, что там, где вчера, допустим, были виртуальные горы, теперь воронка или неприметный камешек. Мы падаем в воронку, случайно наступаем на камешек и — пафф! Вслед за этим начинается то, что я предложил называть Утгардом. Ну а что же? Теперь почти все как надо. Есть срединная земля, Митгард. Есть геенна, Утгард. Хотел бы я посмотреть на Асгард!"

"У эллинов и снявших вкусные пенки с эллинской культуры римлян вся мировая история делилась на грандиозные эпохи: Золотой Век, Серебряный, Бронзовый, Железный... В Золотом Веке люди жили превосходно. Бессмертные, счастливые, вечно юные. Не люди, а боги. В Серебряном и Бронзовом — поплоше, но тоже великолепно.

Эллины, понятное дело, жаловались, что живут в Железном Веке, провонявшемся кровью и гарью сожженных городов. Чуть позже с ними согласились и римляне.

Железный Век — это болезни, старость, унылые стада тощих коров на тощих нивах.

Железный Век, по мнению античных философов, был со всех сторон плох, кроме одного: скоро он должен был завершиться. Отдушину предоставляла вера в великий цикл.

После Железного Века вновь наступит Золотой. Он уже близок. Мелодичный перезвон его золотого хронометра в кармашке бархатной туники расслышали Сенека и Овидий. Но спустя четыре столетия оказалось — то звенели на горьком полынном ветру наконечники гуннских стрел.

Исчезли эллины и римляне. С ними ушла из Европы вера в великий цикл. Она вернулась только вместе с возрожденческим перечитыванием античной классики, а позднее пришли с Востока индуизм, буддизм и даосизм — три великих столпа философии смерти-возрождения, кругов и циклов.

Но мы, потомки ярлов и конунгов, и вы — потомки христиан из Галлии, Ретии, Саксонии — никогда больше не проникнемся этой верой по-настоящему. Мы знаем только, что есть нескончаемый Железный Век и нескончаемый полет души вперед и ввысь, в пустоту и безвременье.

Так ли это?

Нет, оставим Четыре Века и преодоление западной душой великого круга четырех Веков неистовому гению Освальда Шпенглера. Все, что происходит после изобретения бездымного пороха и пулемета Максима — это не Век. Не эпоха, не эра.

Мы живем в пору раздробленного времени, ткань которого сплетена из лакун и червоточин, сезонов и межсезонья. Мы живем не по годам "от основания Города", как измеряли время римляне, и даже не по годам "от Рождества Христова", как нам самим кажется. "В лето "Форда Миллениум Классик", в лето "Магнума-204" — так следует писать в хрониках, если только они еще ведутся в монастырях.

Наше время состоит не из Веков, а из сезонов. Они безымянны, ибо кратковременны. Стиля больше нет, есть только мода. Мода не держится дольше одного-двух сезонов.

Только оружие не выходит из моды никогда.

И если бы кто-то спросил меня, как назвать наше ароматное соцветье дней, я бы назвал его Сезоном Оружия."

"Поскольку сеть во многом предоставлена сама себе, кардинально перепрограммировать ее столь же сложно, как искусственно погасить Солнце или сдвинуть Американский континент на двадцать градусов к востоку. Сеть — часть природы. Будучи создана искусственно, она давно стала самостоятельным организмом, своего рода первым настоящим Гомункулусом, которого наконец-то смогло породить в целом бесплодное человечество.

Ты можешь лишь изучать Сеть, как когда-то Лаплас изучал законы небесной механики, и, узнавая о ней все больше и больше, пытаться применять свое знание для своих корыстных целей. Но у Сети нет точных законов. Поэтому все твое знание не будет похоже на точные науки: математику, физику, химию. Все знание о Сети — астрология, хиромантия, гадание на кофейной гуще."

"Ты — диктатор. Ты — безраздельный повелитель какого-нибудь несчастного государства. Колумбии. Индонезии. Заира. Ливии. России. Англии.

Ты, разумеется, умен, циничен и беспощаден — иначе ты не стал бы диктатором — и ты понимаешь, что такое виртуальная реальность.

Ты понимаешь, что виртуальная реальность может стать отличным орудием в достижении твоих целей. Если, конечно, переделать виртуальный мир так, как тебе того хотелось бы. Если распространить свою власть на все, в особенности на самые укромные закоулки всех зон включения, отведенных твоему государству.

Ты умен и ты знаешь, что виртуальная реальность — это Сеть, а Сеть — это сверхсложный мозг. Невозможно переделывать по своему желанию виртуальную реальность снаружи, насильственно перепрограммируя все рабочие станции и компьютеры Координационных Центров своей страны. Это все равно что пытаться обучить человека математике, трепанировав его череп и нанося иглой на его мозг математические формулы. С той лишь разницей, что человека так можно убить, а Сеть останется жива. Здоровые рабочие станции всего мира рефлекторно поддержат твои сектора, пытаясь во что бы то ни стало спасти нарушенные правила игры. В лучшем случае у тебя ничего не выйдет, в худшем — сектора твоего государства выродятся в некое подобие Утгарда. Но Утгард уже есть и он тебе не нужен, потому что Утгард — Хаос, а ты стремишься к Порядку. Итак, путь прямого насилия над Сетью для тебя заказан.

Но есть второй путь. Он сложнее, он тоньше, но рано или поздно он может привести тебя к желанной цели. Создай в виртуальной реальности свое государство. Сеть это позволяет. Милитаризуй его до крайней степени. Сеть позволяет и это. И, наконец, завоюй все зоны включения. А уж потом можешь с полным правом творить все, что твоя душа пожелает. Да, абсолютно все. Сеть стерпит любое количество виртуальной крови.

Но ты должен помнить о цвергах.

У нас, у скандинавов, десять веков назад так называли злых карликов, которые некогда были червями в теле великана Имира, из которого произошел мир. Цверги — слуги тьмы, они ненавидят свет и обычно не показываются на поверхности земли. Но иногда наступает их время.

Я создал законы виртуальной реальности так, чтобы ни одну большую войну нельзя было выиграть. Хочешь иметь аватар серийного убийцы и резать на куски другие аватары — пожалуйста. Это твое личное дело, в виртуальной реальности ты — патологический слюнтяй и неудачник — можешь немного расслабиться. Хочешь шесть часов кряду стрелять из крупнокалиберного ружья по живым мишеням — на здоровье. Пока не пристрелят тебя. Но если ты хочешь "сплотить массы", "устроить порядок", "подарить всем счастье" — может и не получиться.

Даже если ты найдешь достаточно болванов, тебе едва ли удастся завоевать больше четырех-пяти зон включения. Ну, допустим, тебе удалось развязать большую войну. Допустим, тебе удалось наводнить виртуальную реальность смертью с помощью, например, фальшивых аватаров. Вот в этот-то момент, когда ВР начнет погружаться во тьму твоего мракобесия, могут появиться цверги.

Ты, может быть, знаешь о нон-идентифицируемых виртуальных феноменах (НИВФ). Они возникают потому, что Сеть стоит выше Порога Предсказуемости.

В подавляющем большинстве случаев НИВФ не представляют никакой угрозы. Легкая рябь, пробежавшая по небесам. Шнурок на левом ботинке, который превратился в тонкого бронзового червя. Голос, который пять минут подряд бубнит тебе в ухо: "А вот и неправда".

Бывают феномены и похуже, но всем им далеко до самых безобидных чудес Утгарда. НИВФ это сны Сети. Цверги — экстремальные, наиболее опасные нон-идентифицируемые виртуальные феномены. Цверги — кошмары сети.

Я о них никогда ничего не слышал, но я их предвижу и я дал им это мрачное имя.

Сеть — изначально совершенно здоровый организм и кошмары ей сниться не должны. Когда террористы стали взрывать рабочие станции, в виртуальном мире появился Утгард. Это, строго говоря, тоже один огромный постоянно наблюдаемый нон-идентифицируемый сетевой феномен, но сном его назвать нельзя. Это, скорее, явь шизофреника. Эта явь — следствие внешней перегрузки Сети из-за разрушения ее элементов.

А вот если в здоровой части Сети, в Митгарде, возникнет внутренняя перегрузка, тогда произойдет что-то другое. Тогда, насколько я понимаю собственное детище, Сеть попытается уничтожить источник перегрузки, не нарушая при этом собственных законов.

Как Сеть будет выполнять эту задачу — я не знаю. Я знаю лишь, что когда свет сменяется тьмой, в мир приходят цверги.

Таймер твоей виртуальной капсулы установлен на 6 часов. Всегда. Будь ты виртуальный оператор, директор транснациональной корпорации, производящей мои нейротрансляторы, или сопливый школьник, купивший себе доступ в ВР за деньги, сэкономленные на порно-комиксах. Только шесть часов. Ты, должно быть, уже оставил бесполезные попытки сломать пломбу и перепрограммировать радиевые часы, неумолимо отсчитывающие время твоего пребывания в ВР. Не расстраивайся. Мне это тоже не удалось.

В нашей с тобой власти лишь одно — уменьшить пороговое значение таймера, приближая момент неизбежного возвращения из ВР. Но мы же не станем этого делать?

Ты спросишь, зачем на твою виртуальную свободу наложено такое ограничение? Я не стану лгать и рассказывать тебе, что таков верхний предел пребывания человека в ВР. Нет. Тебе будет интересно узнать, что подобный предел вообще не установлен. Все попытки моих немногочисленных идейных противников (весьма жалкие попытки) доказать, что Виртуальная Реальность наносит пользователю непоправимый психический ущерб, закончились ничем, а сами противники бесследно сгинули под четырьмя солнцами созданного мной Митгарда.

Что касается ущерба физического, если ты так обеспокоен, то не пожалей лишней сотни — купи себе капсулу со встроенной системой жизнеобеспечения, забирайся в ее безопасную полифертиловую утробу и дрожащими от нетерпения руками лепи на кожу датчики кровяного давления, пульса и эндокринной функции. Готов?

Но не спеши входить.

Дочитай последнюю страницу этой книги.

Многое для тебя еще впереди. Ты будешь уходить и возвращаться тысячу раз, открывая для себя новые, ужасные и дивные грани Той Самой Реальности. И в один прекрасный день ты наконец спросишь себя: откуда ты уходишь и куда возвращаешься?

В свой безнадежно знакомый дом, где за окном, за дверью и за стеной всегда одно и то же, где каждый новый день — это еще один способ убедится, что старый бард был прав: мир все же театр, в котором труппа бездарных актеров играет набивший оскомину бурлеск полоумного режиссера?

Или ты уходишь Оттуда, чтобы вернуться в дивный новый мир, созданный для одного тебя, мир сверкающих перспектив и неограниченных возможностей, мир без горизонта, где ты, заключенный в жалкую, двуногую и бесперую оболочку Адама или облаченный в эфирную плоть всесильного Зу-л-Карнайна, будешь тем, кем хочешь, кем всегда хотел быть! Здесь ты нашел свой утраченный Эдем, Аваллон, Страну Обильной Еды и Остров Никогда-Никогда, свой Асгард! А все, что не Здесь — это так, рябь амальгамы, скучный кошмар задремавшего Бога.

Поверь мне, ты задумаешься об этом. Пройдет день, два, неделя, может, месяц и нежелание возвращаться из Реальности в реальность станет твоей навязчивой идеей. Твоей мечтой. Твоей целью. Ты захочешь навсегда остаться в своем карманном раю.

И тогда сработает таймер.

Я боюсь. Я, Олаф Триггвассон, Отец и Демиург новой Реальности — всего лишь дрожащая на снегу нутрия, почуявшая приближение рыси, куцехвостый заяц, забившийся в нору под уханье белой совы.

Я боюсь.

Когда я творил мой Серединный Мир, отделял пустоту от тверди, зажигал в хрустальных небесах разноцветные солнца и неумело лепил моих первых аватаров, я не раз и не два задавал себе вопрос: что же создаю? Гигантский Диснейленд с лицензией на убийство? Всемирный бордель? Еще одну утеху заигравшегося человечества или нечто большее?

Что?

Может быть, рай?

Признаюсь, я был глуп в те дни. Глуп и обуян гордыней. Это свойственно всем прижизненным гениям.

Когда Комиссия ООН настояла на обязательной установке таймеров принудительного отключения в виртуальные капсулы, я кричал, размахивал кулаками, требовал повторного голосования, обещал бросить все и вернуться в Тибет. Не помогло.

Позже меня убедили в том, что это был единственно верный шаг. Притянули за уши аналитиков с их эсхатологическими выкладками, в которых опустевшую Землю населяли кошечки и собачки поголовно сбежавших в виртуальный Эдем пользователей. Воззвали к моей человечности. Напомнили о вечных и непреходящих ценностях.

И я им поверил. Или сделал вид, что поверил. Тогда я был уже не так глуп.

Но только сейчас, когда в сомнении и страхе, я пишу послесловие к этой книге, мне со всей ясностью является ответ. И я, и они — мы были не правы.

Моя Виртуальная Реальность не Рай.

Она может быть разной. Шоссе в никуда, пустыней Мохаве, Европой после дождя... какой угодно. Да, ей не составит труда притвориться Олимпом или, скажем, Валгаллой, пиром небожителей или приютом усталых воинов, наполнить кисельное русло пастеризованным молоком и пустить кататься по нему Харона, распевающего баркаролы на музыку Манфредини. Но это всегда будет немного игра. Как аватар, в которого попала пуля, сначала увидит свои отлетающие кредиты, и только потом льющуюся из раны кровь, слизь или машинное масло.

В этом смысле, моя ВР всегда будет страннее, чем рай. Иначе и не может быть, ведь мое имя Олаф, а не Элохим.

Но если Виртуальная Реальность не есть тысячелетнее царство, значит, рано еще запевать "Dies irae, Dies illa". Рано.

Тогда чего же я боюсь?

Видишь ли, как человек, больше всех времени посвятивший ВР, проживший сто твоих виртуальных жизней под изменчивыми небесами Мидгарда, я, конечно же, знаю, что такое рай.

Рай — это не-упущенные возможности, не-совершенные ошибки, не-потраченное время. Он — это именно то, что ты так долго искал. Он может быть только здесь, в твоем доме, где тихо гудит виртуальная капсула и лежит на подоконнике книга Олафа Триггвассона, потому что Твой Рай — в Тебе.

Только в тебе.

И это то, что никогда не поймет ВР. Она создана лгать, в ее силах подсовывать тебе фрактальные видения и цифровые миражи СВОЕГО рая, но по-настоящему обмануть тебя она не сможет. Потому что я, по праву ее Создателя, лишил ВР обратной связи с твоим разумом. Твои мечты, фантазии, краткосрочная и долговременная память — все, что называется высшей мыслительной деятельностью — закрыто от виртуальных подстанций. No feedback.

Если бы я не сделал этого, то созданное мной чудовище Триггвассона, Змей Искуситель Мидгарда в один прекрасный (какая страшная ирония!) момент удовлетворил бы ВСЕ индивидуальные запросы пользователей ВР, воплотив их в единственно верном месте и в единственно возможный аватар. В самих себя, какими они хотели бы быть НА САМОМ ДЕЛЕ. В последний аватар, ибо других уже не понадобится. Рай — это билет в один конец. И что сказали бы умники из ООН, когда по сигналу таймера из капсул восстали бы пустышки? Зомби. Шатуны. А их души (атманы, ка, все равно), не замечая друг друга, скитались бы с тех пор по бескрайним равнинам обретенного Сада, грезя каждый о своем.

И это воистину был бы Тот День, День Гнева. Рагнарек. Армагеддон. День Последнего Аватара.

Мне не стыдно признаться, что я боюсь этого. Но чипы с ограниченной обратной связью поколения "Митгард-Prime", созданные под моим руководством и хранящие сведения о базовом слое ВР Триггвассона, ныне являются сердцем и мозгом всех виртуальных подстанций и пользовательских капсул. Всех без исключения.

А это значит, что катастрофа невозможна. ВР никогда не станет последним сбывшимся сном людского разума, оставаясь все той же яркой и безобидной игрушкой старого датчанина и его любимого человечества.

Никогда? (Приписка на полях напротив последней фразы, датированная неразборчивым числом марта 2034 г.)

Послесловие к книге Олафа Триггвассона "Страннее чем рай", не вошедшее в первое издание. Было восстановлено путем хроматографирования остатков распечатки, обнаруженной агентами Интерпола в сгоревшем бунгало Триггвассона на Майорке.

Первичная восстановленная копия, вместе с распечаткой, а также еще несколько наименее поврежденных предметов из бунгало, включая все обнаруженные на пожарище информационные носители, были приобретены на закрытых торгах аукциона Сотбис неизвестным коллекционером, двукратно перебившим максимальное предложение главного претендента на покупку — издательства "Global", являющегося монопольным держателем прав на публикацию бестселлера Олафа Триггвассона в США, ОЕ и странах третьего мира, исключая Ирак, Российскую Федерацию, Республику Украина, Республику Ичкерия и Курильский Сёгунат.

Согласно неофициальным источникам, "приобретение века" совершил известный в узких кругах коллекционер, господин Венедикт Щюро — генеральный директор российской компании "Виртуальная Инициатива"

(Из архива СNN)

"Страннее чем рай" — бестселлер 20-х гг. XXI в., культовая книга Олафа Триггвассона, одного из отцов мировой Виртуальной Реальности (ВР).

 

 

д о с ь е   -  т е к с т  -  с т р а н н е е  ч е м  р а й  -  г л о с с а р и й  -  к н и г а